Процесс

После спектакля еще очень долго находишься под впечатлением от фантастического вечера, как будто оказался в заколдованном мире, полном сюрреалистических призрачных образов, пригрезившихся театральному поэту и воплотившихся на сцене. Расчленение и раздробление идентичности позволяют режиссеру дойти до исконных выразительных форм театра. Хореография и композиция текста настолько ухищренны, утонченны и изысканы, а образы настолько оглушительно гротескны и поэтичны, что Роберт Уилсон побледнел бы от зависти.

Андреас Кригенбург проник в самое сердце романа Кафки – поэтическое и печальнокомическое. Абсурдность находит выражение в последовательной двойственности – персонажей, событий, жестов, звуков и слов. Не случайны параллели с печальным комиком немого кино Бастером Китоном, потому что в безумии и отчаянии всегда скрыт юмор.