«По моему глубокому убеждению, Чехов - это загадочный и фантасмагорический лабиринт, который все время притягивает тебя к себе и куда ты каждый раз бросаешься с наивным энтузиазмом, и каждый раз заблуждаешься и теряешься там с величайшим творческим удовольствием».
Акоп Казанчян
«По сцене Театра Армена Джигарханяна Тригорин толкает перед собой инвалидную коляску. В ней восседает порядком постаревшая Аркадина, вернувшаяся в свою усадьбу, к колдовскому озеру, чтобы доказать себе и другим, что именно она – а не Нина Заречная – Чайка. В спектакле “Я – Чайка” режиссера Акопа Казанчяна реальность переплетается с игрой воображения Аркадиной, а ненависть к давно умершей сопернице – с покаянием перед ней и сыном, кого убила ее ревность. Режиссер создал драматургическую композицию на основе пьесы Чехова и отрывков из повести “На воде” Мопассана. В главных ролях Ольга Кузина и Юрий Анпилогов».
Елена Ковальская, Афиша
«Самое занятное тут – сама идея, пришедшая в голову известному армянскому режиссеру Акопу Казанчяну, это он был застрельщиком проекта. “Я – чайка” в его изощренно составленной композиции – своеобразное продолжение известной чеховской пьесы, закончившейся, как все знают, самоубийством Треплева. Казанчян, однако, решил пофантазировать, как переживет это драматическое событие его мать. В опустевшей, обветшавшей от времени и прочих катаклизмов усадьбе Сорина живут двое – молчаливо прячущий лицо, изрядно потрепанный, когда-то удачливый беллетрист Тригорин и состарившаяся, типично провинциальная актриса Аркадина. От всех прочих персонажей канонической «Чайки» остались одни лишь воспоминания. Расставленные по сцене стулья, надо полагать, еще хранят их тени и кое-какие забытые предметы – мужские и женские шляпы, перчатки и т. д. Несмотря на то что персонажей двое, по существу это моноспектакль. Юрий Анпилогов (Тригорин), как принято в таких случаях говорить, тактично выдвигает вперед свою партнершу. Длинный монолог Аркадиной (Ольга Кузина) составлен весьма прихотливо – реплики из чеховской пьесы легко соединяются с отрывками из Мопассана (его “На воде” в “Чайке” как раз читают) и Дюма (может быть, именно Маргариту Готье Аркадина с большим успехом играла в Харькове?). А суть его в том, что эта сидящая в инвалидном кресле женщина, актриса до мозга костей, все еще продолжает сводить старые счеты. Размахивая палкой, швыряя на пол злосчастные стулья, она сражается со своими воображаемыми противниками, доказывая, что это она, и только она, — Чайка, вечная главная героиня в пьесах и в жизни».
Марина Зайонц, Итоги
